«Я так не хочу»
Впервые газета о беспокойстве жителей района по поводу судебно-медицинской экс-пертизы заговорила еще в сентябре.
«Почему таких, как я, в случае смерти везут в Порхов на вскрытие? … А как там, в морге – моют ли? Я так не хочу. Я хочу в церковь и дома полежать. Можно ли, чтобы таких, как я, не вскрывали?» – спрашивала пенсионерка 1930 г. рождения, инвалид первой группы Людмила Львова у Главы района Валентины Тюриной во время проходящей тогда открытой телефонной линии. Но в тот момент вместо ответа на вопрос прозвучало обещание разобраться в ситуации: «У нас состоится совещание с прокурором района и и.о. Главного врача дновской больницы по этому самому вопросу. Жалоб много. Мы попробуем найти компромисс в рамках закона. О решении сообщим дополнительно в газете». Людмила Семеновна терпеливо ждала решения до декабря. Потом вновь обратилась в «Дновец» за ответом, которого пока не было.
Почему всё изменилось?
Негодование Людмилы Львовой обусловлено изменившимся порядком оформления документов о смерти. Раньше, как я помню из своего опыта, было так: случилось горе – вызвали «скорую», та констатировала смерть, затем в поликлинике главный врач выдала медицинское свидетельство о смерти, потом зашли за справкой в полицию и в ЗАГС.
Но летом всё изменилось в связи с письмом Заместителя Генерального прокурора РФ Виктора Гриня Заместителю Председателя Следственного комитета РФ Андрею Лавренко, где сообщается, что «смерть человека должна оставаться безусловной предпосылкой для исследования причин и обстоятельств ее наступления… Полагаем, что по зарегистрированному сообщению о происшествии, связанном со смертью, должно проводиться исследование трупа и другие продиктованные обстоятельствами его обнаружения проверочные мероприятия, даже если отсутствуют внешние признаки насилия или смерть наступила в лечебных и медико-социальных учреждениях. Приведенная позиция обусловлена тем, что зачастую признаки преступления могут быть выявлены только при паталого-анатомическом исследовании трупа. В равной степени это касается и установления фактов ненадлежащего оказания медицинской помощи». Другими словами, главный надзорный орган страны – Генеральная прокуратура РФ – обратила внимание на ставшие частыми случаи криминальной смерти, когда мошенники умерщвляли пожилых людей ради материальной выгоды, и порекомендовала причину смерти человека проверять. Вслед за тем прокуратура Дновского района усилила контроль над действиями полиции и районной больницы в отношении выдачи документов о смерти, поскольку, как подчеркивается прокурором района в письменном ответе
на запрос «Дновцу» Ольгой Будариной, соглас-но Российскому законодательству, меди
цинскую справку может выдавать врач, принимающий непосредственное участие в медицинском обследовании и лечении гражданина, на основании записей в медицинской документации гражданина либо по результатам медицинского обследования в случаях, если проведение такого обследования необходимо. После чего дновские врачи всех умерших стали отправлять в Порхов на судебно-медицинскую экспертизу.
«Мы думаем, в Дновский морг легче…»
В редакцию пришло письмо от других жителей города Дно – Левушкиной, Чернышовой, Малиновской: «… Чтобы похоронить человека, необходимо проделать долгий путь до кладбища, да и не просто так, а нужно иметь большую сумму денег, что для пенсионеров, (пенсия которых не превышает 10 000 рублей), очень сложно. Покойного нужно везти в Порхов, а для этого нужно нанять машину, заплатить патологоанатому, заплатить, чтобы помыли, одели и привезли обратно. А если это сельская местность, то денег потребуется ещё больше. Это хорошо, если у покойного есть родственники, и они могут что-то найти и отвезти, а если это одинокий человек, которого хоронят соседи? Почему раньше вызывали «скорую», полицию, и если смерть была естественной без признаков насилия, то они выдавали справки, и врач на основании справок и записей в истории или карте больного давал заключение?
И ещё задаёшься вопросом: «А куда пойдут эти деньги? В какой бюджет, какого района, какой больницы? Или в карман частного лица? Почему необходимо везти в морг Порхова, почему нельзя отремонтировать Дновский морг, почему Администрация района не может изыскать средства?» Может быть, объявить сбор денег на определённый счёт, как собирали деньги на установку памятника «Каменной лавки»? Ведь эта беда не обойдёт ни одну семью. Мы думаем, тогда в Дновский морг легче будет приехать врачу на вскрытие, чем такой долгий путь проделать усопшему.
Просим об этом хорошо подумать нашей местной власти, обратиться за помощью к Губернатору, мы все за него голосовали, обратиться за помощью на сайт других представителей власти.
Надеемся, что этот крик души найдёт отражение в газете «Дновец», где будет дан четкий ответ с раскладкой суммы по всем видам услуг, для обсуждения данного случая, всколыхнувшего население преклонного возраста, то есть стариков».
По приказу Минздрава
И опять получить ответы на письмо жителей нам долго не удавалось. Единственный, кто сразу обозначил свою позицию, – это Главный врач Порховской больницы Сергей Алексеев. «Морг в Дно никто не закрывал. Судмедэксперт работает на три района и подчиняется областному бюро судебно-медицинской экспертизы в г. Пскове. Вскрытие трупов проводится в случаях, предусмот-ренных приказом Министерства здравоохранения. Это относится к больным, умершим в больнице, и в случаях, когда есть постановление полиции. Но если человек в течение своей жизни наблюдался у медиков и умер на дому, заключение о смерти может даваться без вскрытия трупа. В Порховском районе этот механизм давно отлажен. Если в Дновском в него никто не будет вмешиваться, то все будет идти строго по этим принципам».
Добавим, что морг в Дно не закрыт, просто в настоящий момент он находится в аварийном состоянии: в нем отсутствуют условия, должные для проведения судебно-медицинской экспертизы. Здание морга принадлежит филиалу «Дновский ГБУЗ «Порховская межрайонная больница», у которой средств на строительство нового морга не имеется.
«Как бы никто не против, но…»
Если предыдущие обращения в газету были опасениями пенсионеров по поводу не минуемой участи, то затем редакции стала известна история, произошедшая в Морино.
«16 ноября моей бабушке Ильиной Нине Дмитриевне 1930 года рождения, проживающей в деревне Морино Дновского района, стало плохо. В 21:30 я набрала номер 112, чтобы вызвать «Скорую помощь». Диспетчер ответила мне отказом и удивлением, зачем я вызываю «Скорую» к 85-летней бабушке. Сказала, что они ничем не смогут нам помочь, и вообще в Морино есть замечательный фельдшер, которая исправно работает и никого не обделяет вниманием! (этот замечательный фельдшер за целый день так и не явился).
Сразу после разговора с диспетчером «Скорой» нам перезвонила Смирнова Лидия Валентиновна (фельдшер). Из беседы с ней стало понятно, что она тоже не горит желанием к нам прийти, она находится на больничном, и у нее болит рука...
Утром мы увидели, что бабушка не дышит. После смерти бабушки фельдшер нас всё-таки посетила. Лидия Валентиновна написала какую-то маленькую справочку, что она констатировала смерть. Затем мы вызвали участкового полиции Смирнова Дмитрия Феликсовича. Он провел визуальный осмотр, сделал фото, записал протокол и сказал через часик заехать к нему в отделение за постановлением.
При этом участковый нам пояснил, что мы, как ближайшие родственники, можем отказаться от вскрытия трупа, написав заявление прокурору Дновского рай-она на имя Будариной О.В.
Мы знали, что наша бабушка находилась под постоянным наблюдением фельдшера. И на основании истории болезни нам не должны были отказать в просьбе не вскрывать труп.
По пути в Дно мы заехали к Лидии Валентиновне, хотели взять бабушкину медицинскую карточку для того, чтобы показать ее врачам в Дно. Но оказалось, что Лидия Валентиновна не заполняла бабушкину карту, когда посещала ее. «Чтобы её заполнить, нужно всю ночь писать!» – так она выразилась. А у неё болит рука! И вообще, карточки на руки не выдают, нужно специально делать запрос (понятное дело, что это все ни одним днем решается).
Приехав в Дно, мы направились в прокуратуру писать заявление с просьбой не вскрывать труп. Но прокурора О.В. Будариной на рабочем месте не было (в этот день она находилась в командировке в Пскове). Наше заявление принял Алексей Сергеевич (не знаю его должности, он был единственным, кто там находился) и сказал, чтобы мы перезвонили через пару часов (пока он свяжется с Будариной) узнать о решении.
После этого мы поехали в дновскую поликлинику с надеждой узнать, что нам делать и как все эти процедуры происходят. Это было уже послеобеденное время, главного врача на работе не было, и мы обратились к терапевту Николаю Николаевичу Козловскому (единственный, кто работал). Поведали о сложившейся ситуации и показали справочку, выданную Смирновой Лидией Валентиновной. Терапевт ответил нам, что эта «справочка» ничего не значит, подобный документ должен заполняться другим образом и выглядеть совсем по-другому. Он пояснил, что если бы мы хотя бы месяц повозили бабушку (замечу, она была не транспортабельна) на приемы в поликлинику, то, может быть, и можно было бы обойтись без вскрытия.
Он выразил нам своё соболезнование и рассказал, что в Дно сейчас вскрывают всех подряд, независимо от возраста и диагноза. Дать разрешение похоронить человека без вскрытия они могут только с письменного согласия О.В. Будариной, так как она же потом будет с них спрашивать.
Мы вернулись в прокуратуру, там уже сидела секретарь, она связалась с Будариной по мобильному телефону, та ей ответила, что она не может давать таких разрешений, это должен решать врач. Секретарь спросила, хочу ли я забрать заявление, так как оно все равно не может быть одобрено прокурором и будет перенаправлено в больницу. Я отказалась, за ответом мне нужно было вернуться на следующий день.
Нам стало понятно что «как бы» никто не против, но потом каждому нужно за эти действия друг с друга спросить, получается замкнутый круг, и вскрытие неизбежно. Затем мы столкнулись с другой проб-
лемой – доставкой тела в морг! По закону оно должно доставляться туда бесплатно, за счет государства, и организовать машину должен участковый. Участковый ответил отказом и сказал, что они этим не занимаются, машин у них нет, и обычно родственники сами это делают, а участковые вызывают катафалки, только если умершего нашли на улице (то есть если человек бездомный).
В ритуальной компании тоже удивились, сказали, что они бесплатно трупы в морг не возят. Нам ничего не оставалось делать! Был уже вечер, и мы не могли оставлять бабушку дома на непонятное количество времени (так нам дали понять, что вскрытие неизбежно). Мы за свой счет заказали все похоронные услуги (только доставку заказать нельзя, можно полный пакет услуг!), попросили предоставить товарный чек, чтобы потом отсудить деньги за доставку. Чек был предоставлен только на следующий день. В нем была грамотно указана цена: доставка тела до морга 550 рублей, а обратно 1650 рублей.
Из всей этой истории следует только одно: в отдельно взятом Дновском районе повсеместно, и медработниками, и сотрудниками полиции, и прокурором нарушаются права людей».
Родственники пишут заявление, и вскрывать не нужно
Юлия Романенкова разослала дословно приведенное выше письмо во все инстанции, и Председатель Государственного комитета Псковской области по здравоохранению и фармации Игорь Потапов дал следующий публичный ответ: «Согласно нормам федерального законодательства (п.3 статьи 67 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»), «…3. По религиозным мотивам при наличии письменного заявления супруга или близкого родственника (детей, родителей, усыновленных, усыновителей, родных братьев и родных сестер, внуков, дедушки, бабушки), а при их отсутствии иных родственников либо законного представителя умершего или при волеизъявлении самого умершего, сделанном им при жизни, патологоанатомичес-
кое вскрытие не производится, за исключением случаев:
1) подозрения на насильственную смерть;
2) невозможности установления заключительного клинического диагноза заболевания, приведшего к смерти, и (или) непосредственной причины смерти;
3) оказания умершему пациенту медицинской организацией медицинской помощи в стационарных условиях менее одних суток;
4) подозрения на передозировку или непереносимость лекарственных препаратов или диагностических препаратов;
5) смерти:
а) связанной с проведением профилактических, диагностичес-ких, инструментальных, анестезиологических, реанимационных, лечебных мероприятий, во время или после операции переливания крови и (или) ее компонентов;
б) от инфекционного заболевания или при подозрении на него;
в) от онкологического заболевания при отсутствии гистологичес-кой верификации опухоли;
г) от заболевания, связанного с последствиями экологической катастрофы;
д) беременных, рожениц, родильниц (включая последний день послеродового периода) и детей в возрасте до двадцати восьми дней жизни включительно;
6) рождения мертвого ребенка;
7) необходимости судебно-медицинского исследования».
Несоблюдение данного положения, с чьей бы стороны – прокуратуры или медицинской организации – оно ни исходило, является нарушением закона.
Дополнительно даем пояснения непосредственно в отношении Вашей бабушки. В части отказа в выдаче свидетельства о смерти без патологоанатомичес-кого вскрытия Ваша жалоба является обоснованной. Поскольку пациентка при жизни наблюдалась фельдшером, и диагноз заболевания, явившегося причиной смерти, был прижизненно установлен, по вашему (или иных родственников) письменному заявлению вскрытие могло не выполняться. Администрации ГБУЗ «Порховская межрайонная больница» дано поручение повторно информировать медицинских работников больницы, в том числе ее Дновского филиала, о порядке оформления и выдачи свидетельств о смерти.
Что же касается транспортировки умерших в морг, то данная услуга медицинскими организациями действительно не предоставляется, поскольку не является компонентом медицинской помощи, и независимо от места жительства покойного (город или село) оказывается ритуальными компаниями на коммерческой основе».
Надежда ЛИЩЕНКО
МНЕНИЕ АВТОРА:
Когда люди разных ведомств, выполняющие одно дело, встают «в позу» и договориться между собой не могут, когда в первую очередь все радеют за собственный комфорт и брать на себя лишнюю ответственность в принятии решений никто не хочет, тогда под сложившиеся обстоятельства приходится подстраиваться другим людям, у которых и так случилось большое горе. Пусть общая перегруженность на работе и усталость от проблем и несовершенства мира уйдёт вместе с 2015-м годом. И пусть наступающий год внесет в мир разумность, согласие, гуманность. Добра и взаимопонимания каждому дому!