Как часто я вижу один и тот же сон: мой дом, берёза под окном, ворота, сделанные руками отца, скамейки с двух сторон моста. И я – хожу, брожу по дому. Вот здесь скрипела половица, а здесь стоял диван, а там – комод, между окнами – трюмо с большими зеркалами, посередине – стол большой, где собирались на любые торжества знакомые и незнакомые мне люди. На стенке – фотография в овальной рамке – отец и мать – степенные, красивые, ещё такие молодые! На кухне печка русская, вязанка лука, здесь – плита, окошко, покосившее немного, с которого видна входная дверь и двор. Здесь моё детство и жизнь моих родителей прошла.
– Мама, а ты любила?
– Да!
– Конечно, моего отца?
– А вот и нет!
– Как?! А так бывает?! Как же ты жила? Ты не жалеешь? Расскажи!
– Всё было хорошо сначала, встречались, бегали на танцы в клуб, дарил цветы, мечтали о семье. Я помню вечер тот, стояли во дворе, и тут возник вопрос, где будем жить. «Жить будем у меня», – сказал жених, а я сказала: «Нет!» – «Тогда я ухожу» – «Иди!» – «Я больше не вернусь!» – «Иди!». Сама ушла домой, реву, смотрю из-за занавески на входную дверь, стоит!
– А почему не вышла, не вернула? Ведь любила?!
– Гордость! Не могла через себя переступить, привыкла никому не уступать! Да, честно думала – придёт потом на следующий день, ведь любит! Не пришёл, встреч не искал! Ах, так! Жизнь долгая, ну что же встречу ещё лучше и буду всё равно счастливой и без него!
– Счастливая?
– Не знаю, наверное, да!
– А как вы встретились с моим отцом?
– На танцах, пришёл здоровый, после армии, черноволосый высокий парень. На гармони играл, а я и петь любила, и плясать, да ещё не курил, и не выпивал тогда! И руки оказались «золотыми», сам вот смас-
терил и комод, и буфет! Так вот я назло и вышла замуж, хотя до последнего момента ждала свою любовь! Не дождалась! А твой отец очень любил меня, за ним я прожила, как за каменной стеной!
– И прощал он тебя много раз, сама помню, я ещё совсем маленькая была. Ты пришла домой очень поздно, ночью, отмечали на работе праздник какой-то. Бабушка думала, что я сплю, а я всё слышала, как она говорила отцу: «Да ты что, не мужик, да всыпь ей, как следует!». А он ходил из угла в угол, чуть не плакал и отвечал: «Да люблю я её, не могу без неё жить!».
– Да, он всю жизнь до конца дней своих любил меня!
– А ты? Полюбила его, ведь он такой хороший был?
– Я уважала его, была благодарна ему.
И когда отец заболел, мама терпеливо ухаживала за ним, а он всё переживал, как же будет помогать своей Нине, ведь у него силы таяли с каждым днём. Однажды ночью мы услышали странный треск, вышли на улицу, алое зарево всколыхнуло небосвод, где-то горел дом, трещал шифер. (В то время мы жили уже в другом доме, на другой улице). Мы стояли и смотрели, а потом, не сговариваясь, почти побежали. Я услышала слова мамы «А ведь это наш дом горит!». Верить не хотелось, но чем ближе мы приближались, тем яснее я понимала – она права! Промчалась очередная пожарная машина, пока мы добежали, дом уже догорал. И вся жизнь прошлая уходила с горящим домом, с летящими искрами, а сердце сжималось в комок. Назад мы шли очень медленно, еле переставляли ноги. «Давай ничего не скажем отцу, ведь он столько сил вложил в этот дом, он и так плох», – сказала мама. Мы вошли в комнату. «Это наш дом сгорел», – утвердительно сказал он. – «Я точно знаю сам, не обманывайте! Но вот, теперь ничего не осталось…» – А по щеке его катилась слеза. Через два дня он умер. И только когда его не стало, только тогда мама поняла – как много он для неё значил.
Прошло много лет, мама была уже на пенсии, но ещё работала. И вот однажды я захожу к ней после работы и не узнаю её. Вся светится, в глазах искорки мелькают, аж помолодела, пока со мной говорила: «Я сегодня встретила Его, разговаривала с ним после работы в машине (он меня ждал)».
– И о чём же вы говорили?
– Сказал, что он тогда, в молодости – целый час стоял, ждал за дверью, что я выйду и позову его, и был согласен уже на всё, но не дождался, сильно обиделся. И только сейчас осознал, да нет – намного раньше, что любил только свою Нину!
– А у него как сложилась жизнь?
– Женился, она (жена) его безумно любила, родила ему двоих детей, сейчас остался один.
– Мама, а ты ведь тоже осталась одна? Может, теперь вы будете счастливы?
– Может быть! Он уезжает в другой город по делам, но мы договорились, когда приедет – позвонит, и мы обязательно встретимся и поговорим и может – что-то решим.
Только вот через месяц мамы не стало, а через неделю раздался звонок: «Можно Нину?» – «А её больше – нет!». Долгое молчание. «А можно я к вам приду?». Пришёл. Мы сидели на кухне, смотрели её фотографии, он плакал, я тоже. Не успели, не договорили, недолюбили… Всё, как в тумане, проплывало, или это было во сне?
А мне и сейчас больно проходить мимо моего дома, где осталось подобие калитки, а участок весь зарастает молодой порослью. Нет дома, а я чувствую его живое тепло! Он не пропал, не сгорел, он здесь – в моём сердце!
Ксения ИВАНОВА