Русский поэт-эмигрант, автор исторических романов, переводчик, журналист, мир творчества которого можно охарактеризовать как путь человека, лишившегося родины, но сохранившего в себе силы для преодолений тяжелых препятствий судьбы, верного высоким идеалам, Антонин Петрович Ладинский родился 19 января 1896 года в деревне Общее Поле Порховского уезда (ныне – Скугры Дновского района).
О его семье сохранились пунк-тирные сведения. По мужской линии это были представители духовного сословия. Дед – священник. Отец, Пётр Семёнович, выпускник Порховского духовного училища. Мать – дновская крестьянка – Ольга Васильевна Демина. Антонин был в семье первым из четырех сыновей. Позже родились его братья – Владимир, Борис, Николай.
На родине Антонин прожил буквально первые два года своей жизни. В 1989 г. семья Ладинских переехала в Псков. Отец Петр Семенович работал в Пскове помощником полицмейстера, затем получил чин коллежского асессора, а накануне революции был уже надворным советником, затем служил исправником (то есть начальником полиции) Новоржевского уезда.
В Пскове Антонин учился сначала в народной школе, затем закончил знаменитую Псковскую губернскую гимназию (1906-1915), ту самую, где получили образование известные писатели Юрий Тынянов и Вениамин Каверин, выдающийся иммунолог и вирусолог Лев Зильбер, художник, основоположник
книжной жанровой иллюстрации Александр Агин и другие.
Его стихи о Пскове, написанные во Франции, проникнуты грустью и мягкой иронией……
В 1915 году Ладинский поступает на юридический факультет Императорского Петроградского университета. В знаменитом вузе страны он отучился только первый семестр. Весной 1916 года был мобилизован в Петергофскую школу прапорщиков. Ладинский разделял идеи Белого движения и активно участвовал в Февральской революции в составе Добровольческой армии Антона Деникина, стал подпорутчиком. В августе 1919 года получил тяжелое ранение. После поражения Вооруженных Сил Юга России 23-летний, тяжело раненый,
он оказался в армии барона Врангеля. В 1920-м на госпитальном судне его эвакуируют из Новороссийска в греческий город Салоники, а затем – в Александрию (Египет).
В Александрии Ладинский поступает писцом в Международный суд, для чего легко и быстро осваивает французский язык.
Через четыре года, собрав немного денег, Ладинский решает продолжить образование и едет в Париж, где в 28 лет поступает в Сарбонский университет.
Материально тяжело: ему даже приходится работать оклейщиком обоев. Но именно здесь жизнь дарит ему общение с интересными, творческими людьми.
В Париже Ладинский посещает знаменитые поэтические собрания в кафе «Ла балле». Здесь собирается не только французская богема, но и русские эмигранты. Огромное трудолюбие, настойчивость, жажда знаний способствовали тому, что в кафе Ла Балле Ладинский становится заметной фигурой и общается с оказавшимися во Франции русскими гениями – Иваном Буниным, Александром Куприным, Константином Бальмонтом, Сашей Черным, Фёдором Шаляпиным. Ладинский много работает. В качестве корреспондента ездит в Польшу, Италию, Бельгию, Чехословакию, Турцию, Сирию, Палестину. Его отличает страсть к жизни, которая усиливается мыслью о ее скоротечности.
Свой творческий путь Ладинский начинает как поэт. В Париже вышло пять сборников его стихотворений.

Но начинал публикации стихотворных произведений Ладинский в газете и, что редко бывает в судьбе поэтов, он сразу услышал добрые отзывы о своем таланте. Его стихи отметила сама Марина Цветаева. И неслучайно. Поэтическая манера Ладинского близка Цветаевской и имеет связи с поэтической позицией Михаила Лермонтова. Ладинский – поэт романтического склада, он воспринимает мир драматически обостренно:

«Дуб»

Всех плотников, муз, адмиралов
Столетний свидетель и друг.
Подобье тишайших каналов,
Средь бури вскипающих вдруг.

Богатство метафор, сравнений:
Жестокой судьбы – с топором,
Больших корабельных
строений –
С республикой, жизни –
с листком.

Ты – первый в том мире
зеленом
Деревьев, пространств,
облаков,
Где молнии пахнут озоном
И жареным мясом орлов.

Но путаются под ногами
Печальных и важных эпох
Делишки людишек. А в храме
Звенит чепуха медяков.
1934

В представленном вашему вниманию тексте заметен традиционный для романтиков конфликт личности и мира, выражена линия одиночества. Дуб становится символом мужества и стойкости, недвижного величия на фоне суетности, жестокости, повседневности. Способность сквозь века наблюдать людские бури – черта, характерная для самой личности Антонина Петровича, много размышлявшего о судьбах России и Европы. Традиционно листок ассоциируется с быстротечностью, стремительностью, скоротечностью жизни. Жизнь природы и жизнь человека рассматриваются контрастно. Как и в тургеневских стихах в прозе, величию природы у Ладинского противопоставлена мелочность существования человека. Лирический герой смотрит на окружающий мир с позиции дуба – с позиции бытия.
Для поэтического творчества Антонина Петровича свойственно пушкинское чувство народного духа. Для Ладинского оказываются особенно выжными связи русского человека со своей родиной. Когда эти связи нарушаются, человек воспринимает мир как катастрофу:

В слезах от гнева и бессилья,
Еще в пороховом дыму,
Богиня складывает крылья –
Разбитым крылья ни к чему.
На повороте мы застряли
Под шум пронзительных
дождей,
Как рыбы, воздухом дышали,
И пар валил от лошадей.

И за колеса боевые,
Существованье возлюбя,
Цеплялись мы, как рулевые
Кренящегося корабля.

И вдруг летунья вороная
С размаху рухнула, томясь,
Колени хрупкие ломая
И розовою мордой в грязь.

И здесь армейским Буцефалом,
В ногах понуренных подруг,
Она о детстве вспоминала,
Кончая лошадиный круг:

Как было сладко жеребенком
За возом сена проскакать,
Когда, бывало, в поле звонком
Заржет полуслепая мать…

Свинцовой пули не жалея,
Тебя из жалости добьем,
В дождливый полдень водолея,
А к вечеру и мы умрем:

Нас рядышком палач положит
У хладных пушек под горой —
Мы встретимся в раю, быть
может,
С твоей лохматою душой.

В стихотворении «Эпилог» используется традиционный образ «вороной лошади» – символ России, который встречается в творчестве Пушкина, Гоголя, Блока. Однако образ «летящего Пегаса» у Ладинского превращается в «армейского Буцефала» (военного коня Юлия Цезаря). Детство, розовую мечту, дом, идиллию, рай разрушило оружие, война, смерть. Стихотворение пронизывает чувство страдания, горя, гнева и бессилия, неизвестности и неизбежности трагического пути, близкой смерти. Так метафорически поэт выражает свою боль от разлуки с родиной. Мотив одиночества сливается с мотивом изгнания, отторженности от родного мира. Это является традицией для русской литературы.
Однако Антонин Петрович Ладинский известен не только как поэт, но и как романист, создавший целый ряд исторических произведений.
Его романы насыщены историческими реалиями, воспроизводят быт, нравы, религиозные воззрения людей древности. Для его романов характерен эффект присутствия, но читая их, всегда чувствуешь, что текст написан в XX веке. Обращение к прошлому – это стремление объективно оценить настоящее. Декоративная романтичность, увлекательность исторических романов Ладинского сближает его с произведениями Алексея Толстого и Марка Алданова, написанными в том же стиле.
Ум и душа Ладинского всегда стремились на родину, и он сумел добиться разрешения вернуться в Россию. В Москве Антонин Петрович продолжил литературную деятельность. Новых стихотворений в Совестком союзе он не писал. Занимался мемуарами и переводами с французского и славянских языков. Переводил Вольтера, Поля Элюара, Антуана де сент Экзюпери. В 1961 году был принят в Союз Писателей СССР.
Летом 1960 года 64-летний Антонин Петрович приезжал в наш район, посещал Скугры. Собирался даже написать роман о Пскове. Но тяжело заболел и 4 июня 1961 года ушел из жизни.
Один из самых популярных романов Ладинского о Владимире Мономахе заканчивается такой фразой: «Лучше костьми лечь в своей земле, чем прославленному жить на чужбине». Антонина Петровича похоронили на родине: в России, на знаменитом Московском Новодевичьем кладбище.

Все может быть...
на заседанье чинном
Мне памятник потомки вознесут
И переулок в городе старинном
В честь бедного поэта назовут.

Так – скромный бюст, подобье
человека,
В напоминанье стихотворных
дел, –
В том скверике, где на углу
аптека,
Где некогда я с книжкою сидел.

Прочтет прохожий: «Антонин
Ладинский»...
И пустит мне в лицо табачный
дым,
И буду я с улыбкою латинской
Смотреть на мир, завидуя
живым.

Эти проникнутые грустью и мягкой иронией стихи Ладинского, являющиеся аллюзией к пушкинскому «Памятнику», были написаны им еще во Франции и посвящены Пскову, где прошла самая прекрас-ная пора его жизни – детство.

Надежда ЛИЩЕНКО